Маслов Николай Петрович (08.12.1926)

Родился в с. Караичное Волчанского района Харьковской области. 25 октября 1941 года фашисты захватили Харьков. К селу Караичное линия фронта подошла вплотную, стабилизировавшись в 12 км от села. Зиму 1941-1942 гг. немцев в селе не было, но они были рядом. Ребятам в эту зиму было не до учебы, они рыли противотанковые рвы, ремонтировали дороги, восстанавливали дома, разрушенные фашистской авиацией.
В мае 1942 г. Красная Армия попыталась освободить Харьков, но потерпела катастрофу. Фашистские войска лавиной устремились на восток, к Сталинграду, а в Караичном разместилась одна из фашистских частей. И снова сельчане страдали от бомбежек. Но на этот раз село бомбила советская авиация. Мукой, страданиями, болью и ярой ненавистью к оккупантам прошла по душам жителей села 9-месячная оккупация. Всю сельскую молодежь фашисты угнали в Германию. Среди них старшую сестру Николая Марию. Его фашисты пока не трогали, возраст не подошел. Но молодых ребят немцы безжалостно гоняли на разные тяжелые работы. И если надсморщику показалось, что подросток работает плохо, его избивали тут же, на глазах других, чтобы повадно не было плохо работать на Великую Германию.

Жители Караичного изнемогали от мародерства. Фашисты у сельчан выгребали все продукты, забивали домашний скот и птицу, повывернули сундуки, обчистили амбары и погреба. Расстрел грозил тому, кто пытался хоть что-то спрятать от мародеров. Люди голодали, и когда на 25-ую годовщину Красной Армии в село ворвались советские танки и вошли красноармейские части, караиченцам нечем было даже угостить своих освободителей- все подчистую выгребли «чистокровные арийцы». Ребята из оккупации вышли дистрофически худыми, пораженные чесоткой и другими кожными заболеваниями. И снова линия фронта остановилась в 12 км от села-там, где она была до мая 1942г., и снова немцы рядом. Но только фашисты были уже не те, что в 1941 г.: вместе с наглым арийским духом они потеряли господство в воздухе- села они уже не бомбили. Небо принадлежало советской авиации.
Коле Маслову еще не исполнилось 17 лет, но он с друзьями был мобилизован в истребительный батальон. Николай Петрович рассказывал: «Истребительный батальон, куда меня зачислили, колжен идти вторым эшелоном  за наступающими войсками и вылавливать тех, кто запятнал себя сотрудничеством с немцами. Одеты мы были во все свое, домашнее. Но нам выдали оружие, и мы конвоировали задержанных и даже участвовали арестах тех, кто служил немцам и предавал наших советских людей.
25 апреля 1943 года все молодые бойцы истребительного батальона получили повестку о призыве в Красную Армию. От Караичного до железнодорожной станции Калач мы прошли пешком 1000 км. Дорога заняла почти месяц. От Калача нас отвезли до Пензы, здесь формировались части для фронта. Но в Пензу прибыли офицеры для набора людей в Туркестанский пограничный стрелковый полк. Это было его второе формирование, первое выбито год назад в июле 1942 г. в жесточайших боях под Воронежем. Тогда от полка в 1200 человек осталось всего 120. И когда для пополнения набрали 500 человек, нас вывезли в Семипалатинск, где дислоцировался полк. Здесь нас поставили на  усиленный паек, мы прошли карантинный период, получили форму с красными погонами войск Народного Комиссариата Внутренних Дел СССР и приняли присягу. Мне было только 17 лет. Началась усиленная учеба, из нас делали связистов, пулеметчиков, минометчиков. Мы совершали марш-броски по пересеченной местности. Наше сознание было высоким. Родину мы любили и дорожили ее честью, в победу верили, о дезертирстве никто не помышлял. После завершения учебы нас для прохождения службы отправили на Кавказ. В горной обстановке мы проводили учебные бои. Одеты были в телогрейки с погонами, на каблуках наших ботинок были подбиты специальные подошвы. Частенько мы прочесывали горы, несли службу в районе пограничной полосы. На Кавказе проходила моя служба в конце 1943 и начале 1944 годов».

Н.П. Маслову в начале 1944 года шел девятнадцатый год, но он уже больше года служил в отдельном пограничном стрелковом полку Туркестанского пограничного округа. В этом же году полк перевели во внутренние войска. Он стал именоваться 44-м стрелковым полком Народного комиссариата внутренних войск. Зеленые погоны пограничников ребятам заменили на красные войска НКВД.
Николай Петрович рассказывал: «В дни боевых действий с империалистической Японией нас направляли в Амурскую область в село Константиновку, где мы тут же погрузились на самоходку и переправились на китайскую сторону. Мы преследовали японцев, вступали в бой. Если они оказывали сопротивление, их уничтожали. Так мы дошли до Харбина. Когда обстановка улучшилась, на студебекерах нас довезли до Сахаляна, переправили через Амур в Благовещенск. Затем по железной дороге нас доставили на станцию Краскино, что находилась на границе с Кореей. Без промедления,  на машинах пересекли границу и сутки ехали по освобожденной Красной Армией корейской земле, пока не достигли побережья Желтого моря. Скрываясь на дне рыбацких судов, борта которых были обложены мешками с песком, мы приблизились к одному из островов. Здесь японцы отказались капитулировать. Они не подозревали, что в рыболовецких судах находятся русские десантники. Но только прозвучала команда: «Рота, к бою!», все мы разом поднялись и ринулись в бой. Противник встретил нас ружейно-пулеметным огнем. Рядом со мной на берег спрыгнул сержант, наш командир отделения. Он успел сделать 3-4 шага и замертво рухнул на землю. Бой шел около часа. Все огневые точки, засеченные нашими наблюдателями, были подавлены. Остров был небольшой, такой как наш Полуденный. Мы его прочесали. Уцелевших японцев взяли в плен.
Дальнейшая служба проходила в Корее в пограничном с Китаем городе Синыйджу. Напротив стоял китайский город Деньдун. Два пограничных города были соединены 2-километровым железнодорожным мостом через участок, затопляемым морем во время приливов. Наш полк охранял этот мост от возможных диверсий. По нему в сторону нашей страны шли составы с трофейным оружием. Надо отметить, что не все корейское население приветствовало нас, как освободителей. Были и такие, кто вредил. Так, 5 декабря 1945 года организовали продажу отравленной водки. Среди наших товарищей были жертвы.
8 декабря 1945 года мы вернулись на Родину, в Краскино. Отсюда люди старших возрастов демобилизовались, а мы, молодежь, продолжили службу. Нас направили в Хабаровск в погранвойска Краснознаменного Дальневосточного пограничного округа. Меня направили в 75-й пограничный отряд в Архаринский район в с. Иннокентьевку. Но вначале была учеба. Мы теоретически и практически изучали различные инструкции по охране государственной границы. Я попал в распоряжение Калининской комендатуры. Служил на линейной заставе. Надо сказать, что в первые послевоенные годы границу в основном нарушали пленные японцы, которые, сумев бежать, мечтали через Китай добраться до родины. Летом 1947 года меня направили в Хабаровскую школу шоферов. Стажировку прошел в автомобильном взводе Буреинского погранотряда. В 1948 году получил права. Хороших дорог тогда не было. Чтобы добраться до Архары – это километров 40 – уходили сутки. В те годы выручали студебекеры с очень хорошей проходимостью. В 1950 году я демобилизовался и остался на сверхсрочной службе.